Сможет ли Кыргызстан спасти ЦА от дефицита воды и энергии?
Министр интеграции и макроэкономики Евразийской экономической комиссии Сергей Глазьев на полях Международного экономического форума в Санкт-Петербурге заявил, что сегодня обсуждается масштабный проект водноэнергетического кольца в Центральной Азии. Проект призван решить проблемы энергодефицита и нехватки воды, которые в ближайшие 20-30 лет могут стать практически неразрешимыми. Именно поэтому проект кольца нужно реализовывать, и Кыргызстан как обладатель уникальных гидроэнергетических ресурсов тут ключевой участник. Еще два года назад Sputnik Кыргызстан побеседовал с учеными, которые предлагали решение водноэнергетической проблемы. Редакция решила напомнить об их идеях:
Несмотря на богатые водные ресурсы, Кыргызстан столкнулся с энергодефицитом. Можно ли устранить проблему и получать выгоду от выработки электроэнергии? Проблема доступа к чистой воде, нехватка электроэнергии, изменения климата и засухи… Сегодня с этим ворохом проблем сталкиваются как Кыргызстан, так и многие страны в мире. Заведующий Тянь-Шаньским высокогорным научным центром при Институте водных проблем и гидроэнергетики Национальной академии наук КР Рысбек Сатылканов и руководитель лаборатории этого же центра Максат Абдулдаев рассказали о своем видении выхода из сложной ситуации.
— Каков объем водных ресурсов в Кыргызстане и какие страны получают воду от нас?
Рысбек Сатылканов: Природа равномерно распределила свои богатства. Так, если у наших соседей есть газовые и нефтяные месторождения, то Тянь-Шань и Памир являются хранилищами огромных запасов воды. По оценкам экспертов, в Кыргызстане объем водных ресурсов составляет порядка 458 миллиардов кубометров, 85 процентов этой воды хранят ледники. Остальные 15 процентов — это реки и другие водоемы, в которых порядка 52 миллиардов кубометров воды. Большая часть — около 39 миллиардов кубометров — утекает в соседние страны. Около 25 миллиардов кубометров воды получает Узбекистан, Китай — 7 миллиардов, Казахстан — примерно 5 миллиардов, Таджикистану достается меньше всего — около 2 миллиардов кубометров. Вся вода, которой мы делимся с соседями, сначала скапливается и хранится в наших водохранилищах — Токтогульском, Кемпир-Абадском, Кировском, Орто-Токойском и других.
— Вы говорите, что при рациональном использовании водных ресурсов мы вполне можем обеспечить не только себя, но и соседние страны. Но каким образом?
Р. С.: Всем известно, что территория Кыргызстана на 90 процентов состоит из гор. В таком рельефе есть возможность хранить воду в сезонном, годовом и многолетнем режиме. А водой в водохранилищах легче управлять, чем проточной, то есть спускать тогда, когда она необходима нам или соседям, а также задерживать, чтобы не тратить впустую. В таком режиме Кыргызстан может сыграть огромную роль в обеспечении водой всей Центральной Азии. Нужно понимать, что из-за изменения климата ледники в горах Тянь-Шаня и Памиро-Алая тают слишком быстро и в будущем количество воды в регионе существенно сократится.
— По вашему прогнозу, через сколько лет ситуация станет тяжелой?
Р. С.: Известно, что реки и ручьи на хребте Тескей Ала-Тоо формируются при таянии снега и ледников. И получается, что количество воды в них прямо зависит от климатических условий и уровня осадков. Если климат будет меняться по такому же сценарию, как сейчас (я говорю о тенденции к потеплению), по расчетам ученых, к 2050 году температура на Земле повысится на 1,2 градуса, что сильно скажется на количестве воды — объемы ее сократятся на 12 процентов. В таком темпе в конце века среднегодовая температура воздуха увеличится на 1,8 градуса, а количество пресной воды сократится на 40 процентов.
Согласно созданной нами эволюционной модели развития ситуации, на ледниках Центрального Тянь-Шаня к 2040 году река Нарын сильно потеряет в объеме и этот уровень будет меньше уровня 2011 года, когда тоже было маловодье. Это говорит о существенном сокращении количества воды.
— Вот вы говорите, что ледники тают из-за потепления, тогда, получается, воды становится больше? Тогда почему каждый год снижается уровень воды в Токтогульском водохранилище?
Максат Абдулдаев: До 1990 года Кыргызстан потреблял около 9 миллиардов киловатт-часов в год, а сегодня все мы потребляем уже порядка 14 миллиардов. Вы правы, воды действительно становится больше, в то же время мы и тратим ее больше. Так, в зимний период сильно увеличивается потребление электричества, соответственно повышается потребность в воде для его выработки. Количество воды же в реках зимой, наоборот, сильно уменьшается. Вот вам цифры — приток воды составляет около 80-150 кубометров, а расход — около 600 кубометров. То есть расход воды порядка 450-520 кубометров, но он вынужденный, так как необходимо обеспечить население электричеством. Именно поэтому зимой сильно уменьшается объем воды.
— Если ежегодно мы тратим так много воды, то как тогда решить проблему?
Р. С.: Решить многие водные проблемы не только у нас, но и во всей Центральной Азии можно, построив в Кыргызстане малые ГЭС. Дело в том, что сейчас мы транспортируем электроэнергию с юга республики (общая мощность Токтогульской ГЭС — 1 200 мегаватт). Чтобы уменьшить выработку энергии на Токтогулке в зимний период и сохранить в ней воду, нужно, чтобы зимой малые ГЭС на севере страны общей мощностью порядка 200 мегаватт перекрывали потребности населения. Таким образом можно накопить и сохранить до 1 миллиарда кубометров, которые потом понадобятся и нам, и соседям.
М. А.: Действительно, нам жизненно необходимы строительство и пуск Камбар-Аты-1 и Камбар-Аты-2, а также новых станций Верхне-Нарынского каскада. Они нам нужны, потому что вопрос обеспечения электричеством, особенно зимой, стоит очень остро.
В Кыргызстане восемь водных бассейнов — это такие крупные реки, как Сары-Жаз, Чу, Талас, Чаткал, Кызыл-Суу, Ак-Сай и другие. Сегодня для производства электроэнергии на ГЭС мы используем лишь один водный бассейн — Нарынский. Остальные реки, к сожалению, не используются в силу их удаленности и нахождения в труднодоступных районах. Вода из них утекает в Китай, Таджикистан и Узбекистан.
Согласно расчетам советских экспертов, сделанным еще в 80-х годах прошлого века, если мы будем использовать потенциал бассейнов, то выработка электроэнергии составит 130 миллиардов киловатт-часов, то есть почти в 10 раз больше, чем сегодня. Если же использовать весь гидропотенциал республики, то, по линейным расчетам, можно вырабатывать до 276 миллиардов киловатт-часов в год. Но этим данным уже 40 лет, и нужно все заново пересчитать, а это требует финансовых вложений.
— Где примерно можно построить новые ГЭС? И какие для них по объему должны быть водохранилища?
Р. С.: В советское время только на реке Сары-Жаз были определены шесть зон — Колум, Энильчек, Кайынды Энильчек, Ак-Шыйрак, Какшаал и Койкап. В этих районах планировалось строить ГЭС, общая мощность которых составила бы 1 050 мегаватт.
В 2008–2010 годах Институт гидроэнергетики НАН совместно с китайской энергетической корпорацией подготовил проект разработки гидроэнергетического потенциала реки Сары-Жаз. Были выбраны три основных варианта, согласно которым на реке планировалось возвести три ГЭС с водохранилищами — Сарала-Таш (мощностью 120 мегаватт), Ак-Шыйрак (520 мегаватт) и Сары-Жаз — Кумарык (1 100 мегаватт). В этих водохранилищах можно было сохранить около 1,9 миллиарда кубометров воды. Тут возникает вопрос: а какая выгода от этих станций Китаю? Согласно проекту, кыргызская сторона использовала бы все выработанное электричество, а китайская — отработанную воду в водохранилищах, то есть спуски воды проводились бы с учетом интересов КНР. Проект был выгоден обеим странам.
Как подчеркнул мой коллега, проект интересен тем, что мы не тратили бы воду впустую, а могли ее использовать для выработки электричества, соседи же получали воду тогда, когда им нужно. Все выгоды налицо, и соседи это понимают, поэтому стали проявлять интерес к таким проектам.
— Кто, например, какие страны?
Р. С: Во время последней поездки кыргызской делегации в Ташкент вопрос строительства Камбар-Атинской ГЭС-1 обсуждался на уровне премьер-министров. В свое время им занималась российская компания. К сожалению, кыргызская сторона не смогла дать вразумительный ответ на резонный вопрос инвестора об использовании выработанного электричества. Тогда не было бы ни дефицита энергии, ни желания у соседей покупать наше электричество, то есть стоял вопрос окупаемости строительства. А сегодня у нас в дефиците и вода, и электроэнергия, а ведь станция имела бы мощность 1 840 мегаватт, что немного больше, чем у Токтогульской ГЭС. При этом Камбар-Ата — 1 существенно облегчила бы работу Токтогулки, а в водохранилище можно было бы сохранить еще больше воды, чтобы отдавать ее соседям по мере надобности. Таким образом, проект мог снизить и влияние климатических изменений на регион, в чем наши соседи уже убедились.
А еще в Баткенской области находится Туркестанский хребет, где много ледников. Вода, стекающая с них, в основном формирует реки в регионе. Так, через одну из самых крупных рек Сох в год протекает примерно 1,4 миллиарда кубометров воды. А у Ферганской долины, которая находится на высоте 1000 метров над уровнем моря, очень большой гидроэнергетический потенциал, так как воды с хребта стекают с высоты 3-4 тысячи метров. К сожалению, у меня нет данных, сколько энергии можно выработать, построив там ГЭС. Но эти расчеты есть, и они также были сделаны в советское время.
Кстати, ресурсы Головного водораздела на реке Ак-Сай (Исфара) кыргызская сторона использует лишь на 37 процентов, остальная вода уходит соседям. Кроме того, в Баткенской области протекают реки Кожо-Бакырган, Ак-Суу и другие, и если бы мы, проведя переговоры с соседними странами, использовали рационально все эти источники воды, это стало бы большим вкладом в развитие и будущее Кыргызстана.
