Риски растут: превратит ли Китай Иртыш в свой внутренний источник воды
Евразийский банк развития опубликовал аналитический доклад, в котором выразил озабоченность отсутствием согласованных планов Китая, Казахстана и России по использованию водных ресурсов трансграничной реки Иртыш, что может привести к существенному дефициту воды, как в Казахстане, так и приграничных регионах России.
Не бездонный Иртыш
Очередное исследование Евразийского банка развития (ЕАБР) «Бассейн реки Иртыш: трансграничные вызовы и практические решения» укрепило тревогу экспертов из-за отсутствия на данный момент единой согласованной позиции Китая, Казахстана и России о том, как в дальнейшем будут использоваться водные ресурсы бассейна этой трансграничной реки.
Иртыш — самая длинная трансграничная река-приток в мире, протяженностью 4248 километров и, протекая по территории трех стран, имеет очень важное значение для каждой из них.
«Это очень большая значимая река Евразийского континента. Она берет начало в горах на границе Монголии с Китаем, проходит через Синьцзян-уйгурский автономный район (СУАР), через Казахстан, и через большую часть России», — рассказывает руководитель Центра отраслевого анализа дирекции по аналитической работе ЕАБР Арман Ахунбаев.
По его словам, будущее Иртыша вызывает серьезные опасения, в первую очередь у Казахстана и России. Связано это со стремительным развитием СУАР Китая. С 1990 по 2022 год население этого района увеличилось на две трети и составило 25,87 миллионов человек. При этом валовой региональный продукт на душу населения за тот же период увеличился в 28 раз.
«То есть это феноменальный рост экономики, а значит это и рост потребления еды, вода нужна для роста промышленности и для энергетики, просто для питьевого водоснабжения. И, согласно их планам, СУАР будет дальше развиваться. Очень много туда вкладывается средств, так как это очень стратегический регион Китая. Ну, то есть вода им нужна», — отмечает Арман Ахунбаев.
По словам эксперта, такое положение дел может значительно отразиться на экономиках Казахстана и России, находящихся ниже по течению реки. Если экономический рост в СУАР продолжится такими теми же темпами, сток воды со временем может уменьшится в разы.
«Среднемноголетний срок на территории Китая формируется — от 8 до 9 с половиной кубических километров на данный момент. Но Китай постепенно наращивает водозабор и потенциально он может забрать до 7 кубических километров. То есть для Казахстана останется порядка двух-трех кубокилометров максимум. В засушливые годы это может быть до одного кубокилометра. В свою очередь на территории Казахстана всего формируется порядка 25-26 кубических километров. Это тот объем, который приходит на границу с Россией. И есть риск того, что, если Китай у себя начинает сокращать, Казахстан может сократить пропуск воды практически вдвое на территорию уже приграничных регионов России», — объясняет Арман Ахунбаев.
Мало воды – много проблем
Опасения, считает эксперт, имеют под собой вполне реальную почву, поскольку Казахстан и Россия уже оценили предварительные риски такого развития событий для своих стран.
«Для Казахстана Иртыш — это 45% сельскохозяйственного производства. Также 10% электроэнергии производится на Иртыше. В России, насколько мы поняли, в Омской области есть очень четкое понимание важности этого бассейна, потому что там 90% их потребления зависит именно от водных ресурсов Иртыша», — добавляет Ахунбаев.
Другой риск для Казахстана, который несет увеличение потребления иртышской воды Китаем, заключается в том, что это может сказаться на устойчивости водоснабжения целого ряда регионов страны.
«Есть такие опасения по городам Восточного Казахстана – Усть-Каменогорск и Семей. Павлодар. Возможно даже влияние на водообеспечение Астаны, потому что он очень плотно базируется на иртышском бассейне через канал имени Сатпаева с одной стороны, а с другой — через Есиль – иртышский приток», — отмечает Ахунбаев.
Но и это не все возможные последствия, уверяет эксперт.
«Есть значительный риск прекращения судоходства. Оно есть сейчас по территории Казахстана, а далее на российской территории оно развито еще более активно. И, естественно, если воды не будет хватать, то снизится уровень в реке, что повлияет на качество судоходства или его прекращение», — говорит Арман Ахунбаев.
Трехстороннее соглашение: Китай пока против
При наличии всех вышеперечисленных рисков особую тревогу у экспертов ЕАБР вызывает то, что между Китаем, Казахстаном и Россией отсутствует четкий, совместно утвержденный на межгосударственном уровне план действий по дальнейшему использованию бассейна трансграничного Иртыша.
«Здесь вопрос больше касается Китая, который не подписал ни одной из международных конвенций по управлению водными трансграничными ресурсами, хотя они есть и там определенные статьи обеспечивают необходимый уровень поступления воды в ту или иную страну. И здесь вопрос, как до этого дойти. Или другое, что мы считаем оптимальным форматом – трехстороннее соглашение по Иртышу. К этому мы стремимся, но Китай избегает именно такого формата. Он считает, что у него только один партнер по этой реке — Казахстан, который граничит по реке, и что Россия уже не имеет отношения к Иртышу. Хотя, естественно, это не так», — объясняет Арман Ахунбаев.
Именно по этой причине Казахстану сегодня приходится работать с соседями по проблемам Иртыша в двустороннем формате – отдельно с Китаем и отдельно с Россией.
К примеру, с Китаем уже существуют определенные договоренности и реализуется ряд совместных действий по обеспечению максимально безопасного уровня поступления воды на территорию Казахстана. Однако из-за неучастия Китая в международных конвенциях и отсутствия трехстороннего договора, уверенности в том, что они будут соблюдаться по-прежнему нет.
В отношениях с Россией дела обстоят значительно лучше.
«Казахстанско-российские отношения по этому вопросу находятся сегодня на очень хорошем уровне. Есть межгосударственные рабочие группы, комиссии, которые работают по совместным казахстанско-российским водным ресурсам. Иртыш, естественно, один из ключевых бассейнов, по которому идет работа. (…) Регулярные встречи проводятся, много договоренности по совместному управлению, по взаимодействию, по обмену информации. Сейчас обсуждается даже совместное строительство ГЭС при участии российской стороны», — отмечает Арман Ахунбаев.
Чем важен обмен информацией
Большую роль в совместном использовании бассейна Иртыша Китаем, Казахстаном и Россией играет и экологический вопрос. Даже сейчас, когда речь зашла о дальнейшей возможной судьбе этой трансграничной реки, экологическая обстановка по всему ее бассейну уже вызывает серьезные опасения экспертов.
«Помимо снижения уровня воды в Иртыше, роль играет то, что вдоль реки очень много предприятий промышленных находится. И уже на сегодня экологическая обстановка не самая благоприятная. То есть все показатели по загрязнению воды не очень хорошие. Эта проблема аккумулируется вдоль всей реки, и уже на территорию России приходит очень загрязненная вода. При снижении уровня естественная способность к самоочищению воды снижается. При снижении ее объемов очень резко усиливается загрязнение и концентрация вредных веществ», — предупреждает Ахунбаев.
В том числе и по этой причине ЕАБР выступает за начало переговоров между Китаем, Казахстаном и Россией о развитии так называемой мягкой инфраструктуры вдоль Иртыша.
«Жесткая инфраструктура – это каналы, дамбы, водохранилища, ГЭС и так далее. Мы говорим, что ее тоже надо развивать и эксплуатировать. А мягкая инфраструктура – это совместная система управления водными ресурсами, складывающаяся между странами. Это совместный мониторинг уровня воды, ее загрязнения. Страны должны понимать, сколько воды и на каких гидрологических постах проходит. Сегодня есть много средств для этого, в том числе цифровизация всей системы мониторинга», — говорит Арман Ахунбаев.
Такой подход в ЕАБР называют основой для нормального диалога. Он, по мнению экспертов, позволит своевременно решать любые возникающие проблемы.
«Если мы будем получать сигналы о том, что происходит в верховье, то сможем вовремя принять необходимые действия и подготовиться к определенным явлениям чуть ниже. Это тот же обмен гидрологической информацией между странами в рамках мониторинга, это прозрачные механизмы регулирования, совместные научные исследования, подготовка кадров совместно. Своего рода диалог нематериальной стороны сотрудничества», — отмечает эксперт.
Заманчивая альтернатива для Китая
Отсутствие трехстороннего соглашения между Китаем, Казахстаном и Россией по совместному использованию Иртыша и позиция Поднебесной, до настоящего времени не стремящейся к подписанию каких-либо международных документов на этот счет, пока не дает возможности раз и навсегда решить проблему, возникшую на трансграничной реке. И чем больше будет делать из нее забор Китай, тем активнее будет обсуждаться мнение, что он намерен сделать Иртыш своим внутренним источником.
«Есть неофициальная информация, которая «бродит», что, возможно, Китай даже превратит Иртыш на своей территории во внутренний источник. То есть, если потребности в воде очень сильно возрастут, что он просто все заберет. Этот риск, о нем говорят уже с советского периода, сейчас усилился», — говорит Арман Ахунбаев.
Тем не менее, Казахстану и России есть, что предложить своему соседу, чтобы исключить такое развитие событий, при этом не тормозя дальнейшее экономическое развитие Синьцзян-уйгурского автономного района.
С учетом того, что Китай находится в постоянном поиске новых логистических маршрутов, ему предложат создание полноценного мультимодального транспортного коридора «Россия-Казахстан-Китай» и задействовать в нем судоходный потенциал рек Обь-Иртышского бассейна. Этот маршрут для Поднебесной является действительно стратегическим, потому что может стать связующим звеном между Северным морским и Шелковым путями.
«Мы считаем, что именно развитие этого коридора может стать основой для достижения договоренностей по между странами, по совместному использованию водных ресурсов. Мы хотим показать, что этот коридор важен не только для Казахстана и России, но он имеет очень большое значение и для Китая. Если мы сможем это доказать, то возможно, что Китай все-таки пойдет на какие-то договоренности по обеспечению оптимального уровня воды надежного и безопасного, в том числе и для судоходства», — объясняет Ахунбаев.
По его словам, власти Китая прекрасно осознают, насколько выгодно такое предложение, так как не раз отмечали, что выход к Северному морскому пути является частью их планов по развитию доступа на внешние рынки. В том числе и потому, что это новый, короткий и дешевый способ доставки товаров на рынки Европы и далее.
«Если мы покажем, что для западных регионов Китая эта инициатива очень важна, то, возможно, он пересмотрит вопрос использования Иртыша. Тем более, что он сейчас очень активно развивает свою внутреннюю систему водообеспечения регионов, очень связанную, очень сложную, мощную. По системе каналов и водопроводов он перебрасывает воду из профицитных регионов в дефицитные и сейчас уже выстраивает такую внутреннюю систему переброски воды в СУАР», — отмечает Ахунбаев.
По словам эксперта, Минтранс Казахстана уже обсуждал этот проект с властями Китая и они, в принципе, согласились с необходимостью развития судоходства и готовы поддержать предложенную инициативу. В ее рамках даже обсуждается строительство четвертого китайско-казахстанского пограничного перехода.
