Что канал Кош-Тепа в Афганистане означает для Центральной Азии?
Проблема канала Кош-Тепа, по сути, заставляет центральноазиатские страны бассейна Амударьи искать компромисс между региональной и внутренней нестабильностью.
В конце марта 2023 года узбекская делегация посетила Кабул в попытке укрепить связи с режимом Талибов* (организация запрещена во многих странах мира). В ходе беседы, обсуждены различные инфраструктурные проекты, в том числе строительство нового афганского канала Кош-Тепа в Афганской провинции Балх.
Планируя отводить из Амударьи до 10 миллиардов кубометров в год, канал предполагает использовать значительное количество воды из бассейна, который уже имеет историю интенсивного использования государствами Узбекистана и Туркменистана, расположенных ниже по течению. Поскольку из 285 км канала уже прорыто более 100 км, потенциальное воздействие такого проекта становится все более ощутимым.
Талибы, направившие на реализацию проекта более 4 000 рабочих и значительные денежные средства, явно заинтересованы в завершении строительства канала, независимо от последствий для государств, расположенных ниже по течению. Тем не менее, учитывая, насколько сильно другие государства региона зависят от Амударьи, защита существующих соглашений о распределении воды имеет важное значение.
Однако разногласия — не вариант. Без взаимопонимания между Афганистаном и другими государствами бассейна возникшая тема для переговоров может привести к дальнейшей изоляции Талибана и обострению проблем региональной безопасности.
Возможно, именно поэтому узбекская делегация так старалась подчеркнуть, что канал должен разрабатываться с соблюдением существующих правовых норм. Однако то, насколько проект такого масштаба и размаха может быть реализован в рамках существующей правовой базы, является несколько сомнительным предположением.
Совместное использование Амударьи
Хотя предыдущие соглашения по Амударье были заключены между Советским Союзом и правительством в Кабуле еще в 1946 году, эти договоры никогда напрямую не затрагивали вопрос совместного использования воды Амударьи. Более поздние соглашения, к примеру такое как Алматинское соглашение от 18 февраля 1992 года, никогда не включали Афганистан в качестве подписанта в какие-либо переговоры относительно использования воды в бассейне. Это оставило Советскому Союзу, а затем независимым государствам Центральной Азии — Таджикистану, Туркменистану и Узбекистану — значительную свободу действий в освоении водных ресурсов бассейна, что привело к строительству огромного Каракумского канала, из которого Туркменистан черпает большую часть своих водных ресурсов. Это также привело к интенсификации ирригационных проектов вблизи устья реки, где она когда-то давала около двух третей стока, поступающего в Аральское море.
Оба эти события привели к тому, что почти вся вода, поступающая в Узбекистан и Туркменистан, используется до того, как она достигает Аральского моря, что привело к засушливости региона. Даже без участия Афганистана в соглашениях о совместном использовании воды в регионе, водные ресурсы были в значительной степени израсходованы.
Хотя Таджикистан предпринял несколько попыток решить эту проблему, предмет меморандумов о взаимопонимании между ним и бывшей Исламской Республикой Афганистан никогда не распространялся на совместное использование воды, и в них никогда не включались в качестве подписантов государства, расположенные ниже по течению бассейна, чьи водные ресурсы находятся под гораздо большей угрозой из-за отвода воды в Афганистане, чем водные ресурсы Таджикистана.
В отсутствие реального понимания в Кабуле или в странах Центральной Азии прав Афганистана на воды Амударьи, лучшее, что могут сделать правительства стран в регионе, это обратиться к прецедентам. Нынешнее соглашение, регулирующее бассейн, Алматинское соглашение, берет за основу разделение водораспределения, которое первоначально было предусмотрено в Протоколе №566 заседания совета при Министерстве мелиорации и водных ресурсов СССР от 10 сентября 1987 года, который предполагал, что Афганистан будет отводить 2,1 миллиарда кубометров, что намного меньше потенциальных 10 миллиардов, которые может отвести канал Кош-Тепа.
Заявления узбекской делегации о сотрудничестве в отношении международных норм не являются примирительным заявлением. Это четкий сигнал о том, что в рамках нормативно-правовой базы, которая в настоящее время регулирует Амударью, канал Кош-Тепа неосуществим.
Кризис нехватки воды
Отбор воды из Амударьи серьезно угрожает стабильности Узбекистана. Если не принимать во внимание угрозу для самой хлопковой промышленности, на которую страна потратила значительные ресурсы, чтобы выйти на мировые рынки, засушливость Аральского моря уже нанесла тяжелый удар по стране. Например, она привела к ухудшению здоровья граждан, особенно в Каракалпакстане. В результате воздействия на население значительного количества загрязняющих веществ снизился прирост населения в автономной области и увеличилась детская смертность, заболеваемость туберкулезом и бронхитом. Сокращение стока Амударьи не только усугубит эти проблемы, но и поставит под угрозу основу экономики Каракалпакстана. Отвод воды в Афганистане ухудшит здоровье и экономические возможности и без того маргинального и проблемного региона страны.
Неясно, готов ли Ташкент принять на себя последствия такой катастрофы, учитывая, что им пришлось отменить изменения в Конституции, касающиеся статуса Каракалпакстана, которые вызвали прошлогодние события. В свете недавних судебных процессов над участниками событий 2022 года, а также предстоящих изменений в Конституции Узбекистана, сейчас представляется политически уязвимым время для уступки водных ресурсов Афганистану, несмотря на надежды на нормализацию отношений между двумя странами.
Озабоченность Туркменистана зеркально отражает озабоченность его северного соседа. Как страна, получающая подавляющее большинство своих водных ресурсов из Амударьи, Ашхабад не может смириться с тем, что уступит афганцам в вопросе разделения водных ресурсов. Только в прошлом году в столице пришлось отключить воду в связи с нехваткой воды, вызванной чрезмерной жарой летом. Эта нехватка, похоже, тоже не является временной. Отчеты, опубликованные правительством Туркменистана в этом году, показывают, что Каракумский канал, основной источник воды в Туркменистане, испытывает значительную нехватку воды. Таким образом, для Туркменистана потенциальная угроза, исходящая от канала Кош-Тепа, — это «не проблема, а катастрофа».
Существуют потенциальные решения этой проблемы, к которым Туркменистан может прибегнуть, например строительство опреснительного завода на Каспийском море, но и он не лишен издержек. Помимо воздействия на окружающую среду, который может оказать строительство такого сооружения, любой подобный проект потребует привлечения внешних специалистов и создания новой инфраструктуры, что займет не менее пяти лет. Учитывая, как быстро строится канал Кош-Тепа, и насколько острой является нехватка воды в Туркменистане, у Ашхабада нет на это времени.
Стимулы для сотрудничества
Несмотря на номинальную оппозицию, которую страны низовья могут оказывать каналу, сотрудничество с Талибаном* в этом вопросе имеет определенные преимущества. Туркменистан и Узбекистан уже несколько десятилетий пытаются склонить правительства в Кабуле к сотрудничеству по предложенному трубопроводу ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия). Поскольку участники уже вложили значительные средства в проект, недавнее заявление Талибана о продолжении строительства может наконец-то привести к тому, что эти инвестиции окупятся. Все это происходит в то время, когда Индия, один из основных бенефициаров такого трубопровода, выражает заинтересованность в диверсификации источников углеводородов. Поэтому спор по поводу воды может поставить под серьезную угрозу данный проект, когда в регионе существует большой потенциал для выхода на новые рынки природного газа. Таким образом, перспектива сотрудничества по проекту «Кош-Тепа» не обязательно имеет нулевую сумму.
Правительства региона также стремятся поддерживать относительно тесные связи с Талибаном по вопросам борьбы с терроризмом. Помимо того, что разногласия по поводу водных ресурсов могут омрачить антитеррористические дискуссии, есть все основания полагать, что канал Кош-Тепа может оказать непосредственное влияние на эти усилия. Северный Афганистан, где строится канал, — это регион, который талибы давно пытаются контролировать, как исторически, так и в настоящее время. В частности, за последние несколько месяцев группировка «Исламское государство провинции Хорасан» (ИГПХ) совершила несколько нападений в провинции Балх, включая убийство губернатора.
Канал Кош-Тепа существует не в вакууме: эти факты обусловили его создание. Новые сельскохозяйственные угодья, которые будут возделываться благодаря каналу, могут стать новыми землями, на которых смогут поселиться пуштунские племена, связанные с Талибаном, что поможет укрепить контроль Талибана в регионе. Любая попытка стран Центральной Азии заблокировать строительство канала может привести к тому, что ближайший к их границам регион Афганистана окажется в состоянии дальнейшей нестабильности.
Заключение
Проблема канала Кош-Тепа, по сути, заставляет страны Центральной Азии искать компромисс между региональной нестабильностью и внутренней нестабильностью, поскольку они взвешивают преимущества, которые довольный и стабильный Талибан в северном Афганистане может принести региону, против издержек, которые может понести их собственное население в случае дальнейшего истощения водных ресурсов Амударьи. Хотя нынешняя риторика Узбекистана и отсутствие таковой у Туркменистана могут привести к выводу, что первый ценит внутреннюю стабильность, а второй — региональную гармонию, быстрота продвижения проекта может означать, что Ташкент и Ашхабад не успели должным образом выверить свои дипломатические ответы.
По мере того, как строительство канала продвигается вперед, а последствия неразвитой схемы вододеления на Амударье становятся все более очевидными, шаги, которые предпримут Туркменистан и Узбекистан в ближайшие несколько месяцев, начнут подчеркивать относительную важность, которую каждое правительство региона придает этой дуэли региональных и внутренних последствий.
